Автор книги о российском вторжении: Путин может потерять и Донбасс, и Крым, а страна все равно не бунтуетif (typeof cabrioST=="function") cabrioST(3431412,"")

Опубликовано: 20.06.2023

Его книга Вторжение подробно описывает закулисье путинской войны в Украине. Он объясняет его исторический контекст, движения в российском обществе и мотивы Кремля, ради которых это было несколько дней назад. награжден премией Пушкинского Дома,который ежегодно вручается за лучшую научно-популярную книгу о России.

Во время ее написания британско-российский журналист Оуэн Мэтьюз путешествовал по Украине и общался с инсайдерами из Москвы, откуда ему в итоге пришлось бежать с семьей. Он трижды возвращался туда с начала тотальной войны, но теперь опасается, что тоже может стать заложником путинского режима.

Мы говорили:

как после начала войны он разочаровался не в собственной семье, а во многих образованных и много путешествовавших русских;
почему русские в значительной степени восприняли войну против Украины как неизбежность;
откуда взялся их агрессивный империализм;
о том, как Зеленскому отчаянно нужен большой хит в этом сезоне;
о наболевшем вожде из Кремля;
почему Путину достаточно продержаться, и ему не грозит даже потеря Крыма.

Ваша книга Вторжение это очень личное. Вы там же пишете, например, о своей маме, которая родилась в Харькове. Она считала себя украинкой?

Никогда. И это при том, что мать ее родилась в Полтаве, а отец в Симферополе, т.е. оба города находятся на территории нынешней Украины. Однако она родилась в русскоязычной семье. Как я пишу в книге, точка соединения семей с Украиной лежит во всей истории страны, где речь шла о русско-имперской связи и в то же время переплеталась с родственными узами. Так что в этом смысле между Россией и Украиной есть колониальные отношения, но что-то в смысле Англии и Шотландии. Украинская и русская культуры переплетаются. В этом смысле и история семьи моей матери, которая на протяжении трех столетий принадлежала к российской царской администрации и дворянской элите, которая по сути правила Украиной от имени царей, тоже в этом смысле. Мой дед, который был большевистским комиссаром, делал то же самое, только для новых царей Советской России.

О чем думала ваша семья, когда разразилась тотальная война? Она изменила свое мнение о России и Путине?

Нет, мама сразу поняла, что это ужасная ошибка и преступление. В моей семье они никак не были разделены. Я рад это сказать. Однако я не могу сказать того же о многих моих московских друзьях. Удивительно, но многие из них заняли действительно странную позицию.

Я ненавижу войну, но…

Что ты имеешь в виду?

Я не знаю так много людей, которые действительно страстно поддерживают войну. Но как ни странно, есть большое количество довольно умных, хорошо образованных, много путешествующих, богатых русских за границей, которые говорят что-то вроде: я ненавижу Путина.

Эта статья является эксклюзивным контентом для подписчиков Denník N.

Вы подписчик? Авторизоваться